Автор: О. Л. Шахназаров

Христианство пришло в мир как идеология, противопоставившая Справедливость и Порядок своеволию личности. Эти принципы должны соблюдаться из любви к Богу или из страха перед ним. Национальной идеей христианского народа стало стремление превзойти всех в претворении этих принципов в жизнь. По мере отдаления от своей предыстории христианское мировоззрение последовательно проходит три этапа. На первом - Справедливость есть порядок. На втором - Справедливость и Порядок равноценны. На третьем - Порядок есть справедливость. Пороговые трансформации сопровождаются общественными потрясениями. Темп перемен сопряжен с изменением способа общественного воспроизводства и сопутствующим ростом плотности населения, и все вместе предопределяется спецификой среды обитания. "1917-й"- следствие неразрешенности противоречия, проявившегося при переходе ко второму этапу эволюции в XVII веке. В русском сознании, воспринимавшем христианство с 1000-летней задержкой, Справедливость стояла на первом месте, а национальная идея формулировалась как "Москва - третий Рим", последнее средоточие истинного христианства. Суть ее вытекала из новозаветного предсказания о грядущем 1000-летнем Царстве Христовом на земле, когда весь народ станет воплощением христианской морали. В XVI в. Порядок постучал в дверь. Олицетворением христианских ценностей был объявлен царь. Эта идея не стала национальной потому, что ее разделяло меньшинство. Большинству импонировал примат Справедливости.

В результате раскола 1666-1667 гг. возникло староверие и "господствующая" Русская православная церковь (РПЦ). Излагающие ее точку зрения безрезультатно пытались найти альтернативу русской идее, но, отринув старую, не нашли новой. И не могли найти, потому что веру придумать невозможно. Идеологический стержень, на который нанизывались важнейшие события последующих столетий, для них и их последователей оказался утраченным. Отечественная история предстала в виде хронологии коротких ситуативных причин и следствий.

Религиозная война в России. С 1666 по 1762 г. (96 лет) староверы были объектом гонений, поражающих своей свирепостью. Десятки тысяч погибли лютой смертью, сотни тысяч искалечены, лишились крова, умерли от лишений, почти миллион бежал из страны. С 1762 по 1825 г. (63 года)

Шахназаров Олег Львович- кандидат исторических наук, директор Компании социальных технологий и экспертизы (СОТЭКО).

стр. 72

свобода совести по-прежнему подавлялась, но преследования стали менее жестокими. С 1825 по 1855 г. (30 лет) гнет нарастал, стабилизировавшись в последующие 50 лет. Лишь в 1905 г. староверы получили право открыто устраивать свою церковную жизнь, но и тогда их интересы не были удовлетворены полностью.

Имущество старообрядцев отбирали в пользу казны. Дом Романовых начал формировать своего могильщика - мощный пролетарский слой без собственности, без жилья, без орудий труда. Тех, кто избежал пролетаризации, облагали двойными налогами, окружали запретами на профессии, ограничениями на предпринимательскую деятельность. Законодательство де- юре регламентировало, а де-факто лишало их возможности создавать семьи, регистрировать детей, обладать правами собственности и правами ее наследования.

Их часовни и тайные моленные разрушали, мощи их святых подвергались надругательствам. Если бы не РПЦ, то крупнейшим храмом России был бы не Храм Христа Спасителя, а другой - старообрядческий, который начали создавать ранее, но закончить не дали, а часть уже построенного разрушили. Если бы не она, то не был бы Соловецкий монастырь превращен в узилище, а сотни его обитателей-христиан безжалостно перебиты задолго до того, как он вновь станет тюрьмой в Советской России, а потомки тюремщиков и узников поменяются местами.

Все социальные потрясения конца XVII-XVIII в. были связаны с расколом на "никонианство" и "староверие". Первым восстал Соловецкий монастырь. Через три года - Степан Разин. Последовали бунты стрельцов в 1682 и 1698 гг., бунты на Дону 1687 и 1698 гг., в Саратове - 1693 г., на Северном Кавказе - 1695 года. В первой четверти XVIII в. - Астраханский и Тарский бунты. Началось затяжное восстание Кондратия Булавина на Дону. Затем - восстание Емельяна Пугачева. Сокрушительное поражение возымело свое действие. Старообрядцы затаились, но чины МВД в середине следующего века свидетельствовали, что крестьяне РПЦ не считают себя истинными христианами: "Мы во Христа веруем, но мы, по Церкви, люди мирские суетные... Христиане те, кто по старой вере; они молятся не по-нашему, а нам некогда" ¹ .

Подсчитать староверов дом Романовых многократно и безуспешно пытался со времен Петра I. В 1716 г. он приказал переписать всех староверов в целях двойного налогообложения. В старообрядческой среде в этой связи возникло разномыслие. Часть предпочла "записаться в двойной оклад", чтобы иметь возможность открыто демонстрировать преданность вере отцов. "Записные" составляли абсолютное меньшинство староверов. Остальные остались "незаписными". В течение второй половины XVIII - первой половины XIX в. в каждой из групп произошло разделение. Среди "записных" выделилось меньшинство так называемых "единоверцев" подконтрольной РПЦ "единоверческой Церкви" и большинство "белокриницких", восстановивших свою Церковь в традиционном понимании этого слова. "Незаписные" разделились примерно поровну. Одни из них затаились, выдавая себя за прихожан РПЦ, и лишь считались не слишком усердными верующими - "небытчиками". В храмах они появлялись лишь для того, чтобы регистрировать браки и рождение детей. Соответствующие записи в метрических книгах давали возможность жить нормальной гражданской жизнью. Их численность и поведение легли в основу мифа о русском безбожии. На деле, они были ревностными верующими, имевшими свои подпольные общины с выборными органами самоуправления. Эти староверы числились в податных ведомостях, а с 1897г. в отчетах переписи населения. Вторую половину "незаписных" составляли непримиримые "бегуны", или "странники". Они успешно скрывались от всякого учета благодаря существованию разветвленной конспиративной сети и не платили податей ни царствующему дому, ни РПЦ. Их в России формально как бы и не существовало. Моя прабабушка Настя была из их числа. Когда она скончалась в 1962 г., у родителей возникли проблемы с ее захоронением, поскольку она не имела ни паспорта, ни прописки и вообще не значилась гражданкой СССР.

стр. 73

О численности старообрядчества в XIX - начале XX в. имеется обильный цифровой материал, назвать который "статистическим" затруднительно. Ни один из составителей соответствующих докладов, будь то чины МВД, или служители РПЦ, или независимые эксперты из заинтересованной интеллигентской среды, не мог поручиться за их достоверность: все строилось на догадках, оценках, предположениях. Правительственным чиновникам хотелось продемонстрировать усердие в преодолении раскола. К тому же с потаенного старовера, и тем более с общины можно было получить мзду: недостатка в свидетельствах о поборах нет. О направленных против староверов полицейских мерах не случайно узнавали сначала сами староверы и только потом непосредственные исполнители начальственных решений. Церковные чиновники не хотели называть староверов староверами потому, что тогда эти люди утрачивались бы как источник доходов РПЦ. К тому же достоверные данные подрывали бы авторитет господствующей церкви.

Ненадежность подсчетов можно продемонстрировать на примере Пермской губернии. В 1826г. было объявлено о наличии там 112000 староверов, из коих 100 000 удалось обратить в православие. Тем не менее в 1841 г. откуда-то появилось еще 106 000, которых в течение 40-х годов XIX в. якобы удалось почти полностью водворить в лоно РПЦ. Но и после этого 72 000 почему-то по-прежнему числились староверами. В 1879 г. губернатор сообщал, что таковых на вверенной ему территории насчитывалось уже 93 570, и при этом отмечал, что "на самом деле, численность раскольников еще гораздо больше, потому что значительная часть жителей, особенно в горных заводах и между здешними крестьянами, считаясь православными или единоверцами, остаются ревностными последователями раскольничьих учений". В отчете за 1880 г. отмечается, что официальное число в 10 раз меньше действительного ² . Исследование, проведенное П. И. Мельниковым-Печерским по заданию МВД, приводило к такому же заключению ³ .

В Географическом словаре Российского государства (1808 г.) утверждалось, что население Тулы и двух других городов, приписанных к Тульской губернии (Белев, Одоев), в массе "уклонению от общей веры подвержено" ⁴ . Современный исследователь попытался уточнить эти сведения ⁵ , но сумел обнаружить в областном архиве дела, заведенные только на 25 староверов. Расхождение настолько разительно, что не оставляет никакого доверия к полноте архивных материалов.

Да и сами староверы не имели представления о собственной численности. Большинство объединялось в "толки" и "согласия", не имевшие централизованных структур. Каждая община существовала тайно и автономно. Они общались на непонятном для окружающих языке, а письма были шифрограммами в полном смысле этого слова. Их объединяла не организация, а вера. В 1913 г. И. А. Кириллов - известный старообрядческий статистик, будущий автор учебников по экономике социализма, пользуясь доверительностью в отношениях с "признанными руководителями" старообрядческих согласий, попытался выяснить у них, сколько же все-таки в России староверов. Результаты оказались обескураживающими. Вот что ответил на запрос епископ наиболее организованной Белокриницкой иерархии: "Просьбу вашу - дать сведения о численности старообрядцев - к сожалению, исполнить не могу: таковых у нас не имеется. У нас, увы, как ни странно, до сих пор нет даже полного списка священников епархий". Аналогичный ответ был получен от секретаря соборов-съездов старообрядцев-поморцев Н. П. Ануфриева: "Никаких более или менее точных статистических данных по нашему согласию не имеется ни у меня, ни у кого другого. Это задача будущего" ⁶ .

В середине XIX в., анализируя статистические данные и сопоставляя их с подсчетами духовного ведомства, фон Бушен пришел к выводу, что в жизни староверов примерно в 10 раз больше, чем на бумаге. Результаты специальных экспедиций МВД, а также подсчеты Юзефа, а затем и Коблица в последней четверти века подтверждали этот вывод. Между тем, наступал XX век. Первая всеобщая перепись населения Империи 1897 г. выявила чуть

стр. 74

более двух миллионов староверов. Составители последнего отчета обер-прокурора Синода о численности староверов (1904 г.), насчитав около двух миллионов, предпочли снять с себя ответственность за достоверность приводимых сведений: "Приверженцы раскола в большем или меньшем количестве находятся почти во всех епархиях Российской Империи. Но определить точное число раскольников в Империи весьма затруднительно и почти невозможно " ⁷ . Возник сакраментальный вопрос, так сколько же их: 2 или 20 миллионов?

Кадет П. Н. Милюков и эсдек В. Д. Бонч-Бруевич, оба имевшие свои источники информации и оба заинтересованные в знании истинного положения дел в интересах своих политических организаций, к 1917 г. уверенно отвечали, что староверов 20 миллионов ⁸ . Масштабы и направленность "революционного процесса" показали, что убаюкивавшая себя "статистикой" романовская Россия жестоко ошибалась. Но и это - еще не учитывая (да и как можно их учесть!) "непримиримых", то есть формально не существовавшее население. Сопоставление показателей статистики разных ведомств позволяет выявить численность затаившегося "народа в народе". К 1917 г. число "странников" достигло 17 миллионов. Их появление в статистической отчетности между 1897 и 1917 гг., за неимением иного логического объяснения, истолковывалось как естественный прирост населения - аномально завышенный в сравнении с предшествовавшей и последующей демографической динамикой. (За это, кстати сказать, потом поплатились своими жизнями статистики 30-х годов, которые не смогли обнаружить такие же высокие показатели в Советской России.) На самом же деле никакого неестественно высокого прироста населения за 1897-1917гг. не было и не могло быть. "Лишние" 17 миллионов не родились за те 20 лет; зато староверы не стали, как раньше, уклоняться от переписи в предвкушении близкой победы над вековым врагом. Иначе говоря, общая численность старообрядчества достигла 37 миллионов!

Староверы не были "белыми воронами". Их помыслы и чаяния были созвучны умонастроениям в сельской и в городской разночинной среде. Из революционеров XIX в. только декабристы стоят особняком. Все остальные имели или прямые связи, или выступали с позиций, отвечавших интересам старообрядчества. В числе естественных союзников оказались А. Н. Радищев и В. Г. Белинский, Н. А. Добролюбов и Н. П. Огарев. Их протест имел не антирелигиозную, а антицерковную направленность. Что делает окончательно порвавший с православием революционер А. И. Герцен за рубежом? Он начинает выпускать газету "Общее дело" с целью создать зарубежный старообрядческий центр для борьбы с самодержавием, устанавливает контакты со старообрядческой эмиграцией и со старообрядцами, оставшимися в России. Анализируя общественный идеал позитивизма Герцена, Д. С. Мережковский заметил его суть: "Ежели не мы, то потомки наши увидят рай земной" ⁹ . "Чем держится петербургское правительство?" - задавал вопрос его соратник Огарев, и отвечал: "Казенной церковью". Ему вторил Добролюбов: "Православная церковь и деспотизм взаимно поддерживают друг друга, эта круговая порука очень понятна" ¹⁰ .

"Своими" по духу, а не "никонианами" старообрядцы считали М. Ф. Достоевского и И. С. Аксакова, Н. С. Лескова и Н. П. Гилярова. Отнюдь не старовер Н. А. Бердяев называл "культурными старообрядцами" славянофилов. Другой автор (тоже не старовер) выражался еще определеннее: "Мечта о Третьем Риме - старая мечта. Она не чужда была и нам, русским. Славянофилы, а после них "почвенники" верили. Третьим Римом может стать Москва" ¹¹ .

Незримо был связан со старое брячеством русский анархизм. Особый интерес у М. А. Бакунина вызвал "почти сплошь раскольнический" Горный Алтай. Вряд ли стоит удивляться этому выбору. Во-первых, Горный Алтай связывался в те годы с существованием не совсем мифического "Беловодья" - старообрядческой страны, где нет государственного устройства и где порядок является следствием справедливой самоорганизации общин - квинтэссенция теории русского отрицания роли государства. Во-

стр. 75

вторых, атеист Бакунин давал себе отчет в том, что "в мире не произошло ни одного политического или социального изменения, которое не было бы сопровождаемо и часто предупреждаемо аналогичным движением в философских и религиозных идеях" ¹² .

Не только революционеры шли к староверам, но и староверы - к революционерам, причем посредниками могли выступать священнослужители господствующей церкви! П. А. Кропоткин, к примеру, рассказывал, как его знакомил с "влиятельными раскольничьими наставниками" очень уважаемый священнослужитель РПЦ: "Потолкуйте с ними хорошенько, - сказал он мне. - Если лежит у вас к тому сердце, так идите с ними и с Евангелием в руках проповедуйте крестьянам... Никакая полиция не разыщет вас, если они вас будут скрывать". Кропоткин оказался не готовым на компромиссы атеистом, но он приводит убедительные свидетельства, что его товарищи по борьбе шли в народ именно с Евангелием. После 1917 г. Кропоткин обогатил свои мемуары новым наблюдением: "Из жизненного опыта прибавлю еще, что если революционная пропаганда во имя религии и захватывает действительно массу людей, которых чисто социалистическая пропаганда не трогает, зато и несет эта религиозная пропаганда с собою такое зло, которое пересиливает добро" ¹³ . Теперь он это знал наверняка.

Народовольцы считали себя продолжателями борьбы старообрядческих революционеров XVIII века. Первоочередной считалась у них деятельность "среди рабочих, среди крестьян, в расколе". Все остальные слои и группы населения шли под обезличенным "и т. п." Народовольческие "листки" и журналы были наполнены обличениями иерархов РПЦ за то, что те служили охранке, забыли о бедных, встали на сторону богатых. Эти обвинения в точности воспроизводили позицию староверов XIX века.

Из находившихся под следствием народовольцев, согласно официальным источникам, староверы составляли менее процента. Цифра более чем сомнительная.

Перепроверять показания староверов по церковным записям актов гражданского состояния было бесполезно - взятки священнослужителям, исправникам и прочим чинам за соответствующую запись были делом обычным. Среди староверов хватало и прозелитов - перешедших в старообрядчество прихожан РПЦ. Выходец из православной дворянской семьи А. Д. Михайлов (один из лидеров сначала "Земли и воли", выдающийся конспиратор "Народной воли") свой путь в революцию начал в старообрядческой общине. Легально действовали в царской России прихожане подконтрольной "единоверческой церкви". Полулегально - белокриницкие "поповцы", которые также имели традиционные храмы. Нелегально - "беглопоповцы", которые принимали священников, перешедших от РПЦ, и имели свои тайные моленные, и "беспоповцы", которые выбирали своих наставников из числа мирян и создавали свои Советы в жилых домах, на квартирах, в заводских цехах. Виртуозами подполья являлись "странники". Михайлов получил выучку у беглопоповцев Саратовской губернии. А ведь он проходил по сводкам как православный. Так что 23 подследственных народовольца-старовера - свидетельство их искусства конспирации, а еще - это верхушка айсберга, большая часть которого вряд ли когда-либо станет известной.

Вслед за Михайловым в старообрядческие Вольский и Хвалынский уезды Саратовской губернии устремились в 1877- 1878 гг. Ю. В. Богданович, А. И. Иванчин-Писарев, А. К. Соловьев, сестры Фигнер, С. А. Лешерн. Они отправились проводить теракты, а полиция тем временем оказалась бессильной найти изобличающие их сведения. Лишь штабс- капитан Бочковский донес, что Соловьев отказался сделать вклад в приобретение колокола для православного храма ¹⁴ . Народовольцы шли волна за волной. В 1881 г. им удалось царя убить. Бездействие окружавших императора казаков может казаться загадочным, если не знать, что из 70 человек "собственного его величества взвода" 50 были староверами.

Другие революционные народники - "чайковцы" - облюбовали в качестве своей опорной базы Корчевский уезд Тверской губернии ¹⁵ . Магистр

стр. 76

богословия РПЦ Д. Скворцов отмечал Корчевский уезд как один из центров наиболее радикальных старообрядческих согласий - "филиповского" и "страннического". В 1872-1873гг. туда наведывалась С. Л. Перовская. Там же, в Корчевском уезде, и почти в то же время, в 1875 г., в деревне Верхняя Троица в 47 дворов родился мальчик Миша. Как и все старообрядческие дети, он рано начал обучаться грамоте в "домовой школе", как и 60% старообрядческих детей, продолжил образование в земской школе ¹⁶ в связи с отменой обязательности посещения уроков Закона Божия. У него в личной карточке, как и у А. К. Соловьева, появилась запись: "На храм жертвовать не желает" ¹⁷ . Соловьев родился раньше и после неудавшегося покушения на Александра II был повешен, а Калинин стал главой российской законодательной власти.

Активно действовали староверы и в рядах эсеров- продолжателей дела народовольцев. Себе и намечаемым жертвам они давали имевшие определенный смысл прозвища, заимствованные из Библии. Себе - положительные, скажем, "Авель", а жертве- отрицательные, например, "Каин". Среди их жертв оказался великий князь Сергей Александрович, отправивший в ссылку старообрядческого архиепископа Иоанна. Вдова убитого, великая княгиня Елизавета Федоровна, побывала у террориста в тюрьме, надеясь склонить его к покаянию, но неожиданно услышала, что он "обязан" был убить... дьявола. Полтора часа беседы с убежденным старовером заронили в ее впечатлительную душу сомнения, которые в конце концов привели ее к старообрядческому архиепископу за благословением ¹⁸ . Она его получила. Видная эсерка Е. К. Брешко-Берешковская, обращаясь к костромским староверам, объясняла, почему социалист "не часто крестится и кладет поклоны". "Тот истинно верующий, истинно праведный, кто в жизни поступает по завету Христа" ¹⁹ , - говорила она, имея в виду партийных товарищей.

Мятежная интеллигенция начала XX в. (от силы 0,01% населения) искала в народе то же, что и ее предшественники. Ей нужны были бунтарские силы в народной толще, на которые она могла бы опереться, и вслед за предшественниками находила их в старообрядческом движении. Глядя в прошлое, может показаться, что каждое новое поколение русских революционеров круг за кругом повторяло один и тот же путь, упираясь в одну и ту же конечную точку. Мережковский в 1900 г. писал: "Несомненно, что что-то везде во всех (даже в марксистах) совершается, зреет, и мы пойдем навстречу. И тогда переход к народу будет проще, естественнее - через сектантов" ²⁰ . Словечко "сектант" употреблялось потому, что просвещенная паства РПЦ не очень-то различала между староверами и всеми остальными отклоняющимися от РПЦ христианами России. Знакомясь ближе, они начинали осознавать разницу. Первые были бунтарями, вторые - конформистами. Первые стремились изменить Россию, для вторых было достаточно, чтобы их не трогали.

Увидеть это можно на примере А. А. Блока, ибо даже символисты не устояли перед очарованием старообрядчества. Поначалу он тоже не видел различий, но после 1905 года до него стала доходить правда о существовании "многомиллионного народа, который с XV века несет однообразную и упорную думу о боге". Эталоном честности и гражданственности стал для Блока поэт-старовер Николай Клюев. Взгляды поморского барда из олонецкого края на то, что "земля есть достояние всего народа", что это верно так же как и то, что "земля Божья"; что истинная вера только способствует развитию революционных идей, как "чистилище", утверждали Блока в "заветных думах и чаяниях". "Веря ему, я верю себе" - писал он матери ²¹ . Восславившая 1917 год поэма "Двенадцать" была его салютом своему кумиру.

В докладах самодержцу Министерство внутренних дел, преодолевая противодействие Синода, все настойчивее требовало ослабить узду, даровать подданным веротерпимость. Молчание царя можно понять. Он не хотел идти наперекор церкви, признавшей право дома Романовых на власть, - ради церкви, отрицавшей право Романовых на престол, объявившей их власть властью антихриста.

стр. 77

Антихрист и связанный с ним конец света занимали центральное место в идеологии старообрядчества, но в их учении не было безысходности. Наоборот, оно трактовало конец света как последнее испытание, через которое истинные христиане должны пройти, чтобы очутиться в тысячелетнем Царстве Христовом на земле. Староверам, пронесшим сквозь века мечту о "Москве - третьем Риме", это место было доподлинно известно, потому что только они остались на земле единственными истинными христианами. Ожидание конца света было для них предчувствием торжества Справедливости, когда всем воздается по заслугам.

Староверы долго обсуждали, кто или что есть антихрист. Что антихрист будет не дух, а человек, учили апостол Павел, Иоанн Златоуст, Ефрем Сирии, Андрей Кесарийский, сказано в книге Кирилловой. Что этот человек будет от рода иудейского, указывается в Книге о вере, в Кирилловой книге. Что властвовать он будет не только в иудейской, но и христианской церкви, учил Иоанн Златоуст. Но это теория, а гонения на староверов шли от дома Романовых и РПЦ. Сомнений на этот счет не было.

Распознав антихриста, староверы вынуждены были пересмотреть традиционное определение: "Этот враг будет человеком, родившимся от "девицы нечистыя, жидовки сущия, от колена Данова (по другим источникам - из колена Иудина)... его еврейские корни могут быть неочевидны для окружающих и даже для него самого" ²² . Это обстоятельство обязывало православных с подозрением относиться к каждому иудею в отдельности, а значит, и ко всем иудеям вместе взятым. Но родословная Романовых была известна... Как тут быть? Начало длинной цепи умозаключений, приведших к убежденности, что в Доме Романовых объявился "жид", положил Игнатий Соловецкий, который еще в год смерти Алексея Михайловича в 1676 г. сравнил его с ветхозаветным Адамом, "преступившим заповедь евангельскую святую". Царь был объявлен еретиком ²³ . Для староверов - злейших врагов стригольников - "богоотступник" и "жид" были понятиями синонимичными. В конце концов они без всяких обиняков заклеймили царя Алексея Михайловича "новым жидовином" ²⁴ . А поскольку у православных в отличие от иудеев родство передается не по женской, а по мужской линии, то его сын - Петр I - с достаточным на то основанием был признан сыном сатаны, то есть антихристом. У староверов не осталось причин подозревать, так сказать, обычных иудеев. Кроме того, у них совпадали противники. У староверов - дом Романовых и РПЦ, а у иудеев - самодержавие и православие. На первый взгляд, разницы нет, но отнюдь не то же самое, что в 1920-е годы еще проявится. А пока они были братьями по оружию, и борьба их приносила плоды. Не случайно верующие РПЦ стали в конце XIX в. обвинять староверов в "ожидовливании".

Часть старообрядческих согласий присовокупила к общепризнанному определению еще и всех членов семьи, и всю бюрократическую рать. Помимо единоверцев, против этого учения ближе к концу XIX в. выступила Русская православная старообрядческая церковь (белокриницкая). Это стоило ей тлеющего раскола в своих рядах на "окружников", отказавшихся от апокалиптической ереси беспоповцев, и "неокружников", продолжавших верить в неизбежность падения неблагочестивых царей и наступление тысячелетней эры Справедливости.

Значительным событием в русской религиозной войне стал 1905 год, принесший большую победу старообрядчеству, "исторический год для России", как называет его современный старообрядческий автор А. Панкрато ²⁵ . Итоги "первой русской революции" - так ее называет большинство современных историков - отвечали интересам старообрядчества в большей степени, чем какой-либо иной силы в России. Получив возможность открыто воззвать к своему многочисленному и дисциплинированному электорату, староверы создали партию октябристов, поддержали кадетов, выступавших против самодержавия и не имевших "порочащих" связей с РПЦ, а также мелкие левые фракции, выступавшие за Справедливость под собственными знаменами. От Думы к Думе старообрядчество наращивало

стр. 78

политический вес и, поставив нижнюю палату в конце концов под свой контроль, принудило Николая II в 1917 г. отречься от престола. Принял отречение А. И. Гучков - прихожанин белокриницкой церкви. Все остальные политические силы выполняли роль статистов истории, что бы они сами себе ни приписывали - в "заслуги" или в "ошибки" - в последующие десятилетия.

Считается, что Гучков не испытывал большого энтузиазма от происходившего. Вероятно, миллионер Гучков колебался, но староверу Гучкову уверенность придавали миллионы дышащих в затылок единоверцев, ожидавших именно отречения последнего Романова. Кроме того, он не мог не помнить, что его дед 80-летним старцем умер в ссылке в Олонецкой губернии за приверженность староверию; что император амнистировал ссыльных олонецких воров и пьяниц, но не староверов, не его предка; что его отец перешел в "единоверие" в тщетной надежде облегчить участь деда; что сам он не стал "единоверцем" в угоду дому Романовых. У староверов хорошая память!

В 1905 г., когда дом Романовых начал свой путь в небытие, по инициативе радикального крыла белокриницких мирян в зале московского Общества купеческих приказчиков собралось несколько сот человек от разных старообрядческих согласий. В зал входили "длиннобородые седовласые старцы, начетчики в кафтанах, публика в армяках, молодежь в европейских костюмах, женщины в белых платочках". Выступления были разные, но тон задавали те, кто говорил: "Мир лежит в зле, и мы должны добиваться осуществления здесь, на земле, Царства Божия... Каждый христианин обязан преобразовывать все политические и социальные отношения в духе высшей правды. Христос учил активной борьбе" ²⁶ . Вольнодумцев не хватали и в застенки не бросали.

1905 год знаменателен еще и тем, что подарил России будущую форму государственного устройства- Советы. Советы- детище "беспоповцев". Они с XVII в. перестали строить храмы, у них не осталось священнослужителей. Вместо этого общины выбирали Советы и наставников из числа наиболее уважаемых единоверцев. Советы могли располагаться в любом помещении, включая заводские цехи. Самым удобным местом для Совета была именно фабрика - большие помещения, все "свои". В своей деятельности они совмещали функции идеологические и административно- хозяйственные.

У староверов есть понятия "мирщить" и "чашечничать", регламентирующие общение с людьми, которые принадлежат падшему миру. Они не должны питаться из одной посуды или рядом с иноверными и молиться в присутствии иноверных, а молились они ежедневно, многократно и строго по расписанию. При рабочем дне в 11-14 часов они не могли находиться в цехе рядом с "падшими", а потом еще 10-13 часов вместе с ними же в рабочей казарме. Тем более, что сам процесс моления не носит индивидуального характера. В этой связи староверы предпочитали наниматься к предпринимателю-староверу, а если предприятие принадлежало православному, то создавали внутризаводские, в крайнем случае цеховые общины. Принцип заводских старообрядческих организаций лег в основу образования первичных организаций РСДРП(б). Социал-демократические организации изначально имели иную - территориальную структуру. В советской России в отличие от других европейских стран производственный (старообрядческий) и территориальный (эсдековский) принципы партийного строительства были совмещены.

По мнению некоторых специалистов, к началу XX в. старообрядческие фабриканты сосредоточили в своих руках около 60% всего промышленного капитала России ²⁷ . Даже если эта цифра и не точна, а она может быть завышенной или заниженной из-за того, что конфессиональная принадлежность староверов зачастую является предметом догадок, а не достоверного знания, она отражает порядок чисел. Обычно их предприятия создавались в деревнях со старообрядческим населением. На базе деревень Богородское и Глухово возникла старообрядческая Богородско-Глуховская

стр. 79

мануфактура, которая стала градообразующим предприятием. Такая же предыстория и у Орехово-Зуева, и у знаменитого Иваново-Вознесенска (Владимирская обл.). Много позже, когда историки начали реконструировать события минувших лет, на карте "Революционное движение в январе- августе 1905 года" появилось много флажков с фабричными советами, которые не юге и юго-западе, на деле, были недолговечными забастовочными комитетами нарождающихся профсоюзов ²⁸ . Настоящие же Советы, ставшие основой советской государственности, вышли за заводские ворота и стали органами общественного самоуправления в поселениях с преобладающим старообрядческим населением центральной и северной части России, а также в Заволжье и по Уралу до Алтая, где особенно чувствовалось старообрядческое влияние, где зародился через 12 лет "железный поток", прокатившийся по России на Запад, на Юг и по Сибири. "Советы" имели и не старообрядческое происхождение в поселениях неправославных христиан на Юге России, но эти советы в революции не участвовали.

Существует мнение, что старообрядчество - религия крестьян. В известном смысле это так, потому что даже к 1917 г. из 91- миллионного населения России (не путать с Российской Империей) 86 млн. были крестьянами, то есть любая конфессия, скорее всего, была крестьянской. Однако, когда в 1721 г. Петр I решил выяснить причины раскола со старообрядцами, последних не стали разыскивать в лесной чащобе. Синод направил иеромонаха Неофита со 106 вопросами в Олонецкую губернию прямиком на Петровские заводы ²⁹ , на которых изготовлялось русское оружие той эпохи.

Рост потребности в постоянных рабочих конца XIX - начала XX в. не мог удовлетворяться за счет ортодоксальных православных. Промышленности и городскому хозяйству требовались миллионы рук, а казенных крепостных рабочих, получивших в результате реформы 1861 г. свободу, было чуть больше 400 тысяч. К тому же они, как правило, были из числа староверов, потому что именно им пришлось покинуть насиженные места и уйти на малопригодные для сельского хозяйства земли, которые как раз и принадлежали казне. Православные крестьяне из более благоприятных для земледелия регионов, как известно, не стали частными собственниками земли. Ее выкупали общины, уставы которых лишали общинников свободы действий, привязывали их к земле так же прочно, как и крепостное право. Члены общин в лучшем случае становились временными, сезонными рабочими. Миллионы же староверов, не имевших прав собственности и прав наследования недвижимости, представляли собой резерв кадрового заводского пролетариата.

К концу XIX в. староверы стали перебираться в города, где в массе людей легче было, чем в деревне, скрываться от доносивших на них полиции священнослужителей. В городах было легче скрывать, что они не ходят в церковь. Они всегда могли рассчитывать на помощь городских общин, которые имели возможность снабжать их паспортами ранее умерших людей. Можно было изменить имя, фамилию и возраст. Даже "бегуны" стали оправдывать более тесные связи с миром антихриста, поскольку теперь субъектом этих отношений становились как бы не они, а кто-то другой, под личиной которого они скрывались. Есть свидетельства, что они сами стали изготовлять фальшивые паспорта. Как и безбрачные федосеевцы, они оказались лучше приспособленными к казарменной жизни промышленного пролетариата. Их женщины рожали детей без опасения, что некому будет приглядывать за ними, пока они на работе. Своих младенцев они отправляли в родные скиты, где молодое поколение принимали с радостью. "Странники" да и федосеевцы с большим удовольствием брали не только "своих" детей под опеку.

Еще с XVII в. у старообрядцев появились первые ясли и детские сады, где дети могли оставаться до повзросления, где их обучали грамоте, кормили, обували и одевали. Они стали прообразом советской политики детского воспитания. Первые детские заведения обустраивались в лесных землянках. В XIX в. старообрядческие сиротские дома появились в селах

стр. 80

и городах. Их воспитанники были более образованными, чем сверстники из православных рабочих семей. Они оставались в городах и создавали основу нового поколения рабочих, сызмальства впитавших ненависть к царствующей семье, отрицательное отношение к "сребролюбию" и ортодоксальному православию. Нерегистрируемые, бессемейные, бездетные, трудолюбивые по идейным соображениям и не требовавшие больших зарплат, они были той рабочей силой, в которой нуждалась нарождавшаяся крупная промышленность.

Для понимания масштабов влияния и социальной базы старообрядчества приведу пример с крупнейшим металлургическим заводом России (Нижнетагильским). Вот что свидетельствовал в XIX в. священник РПЦ одного из заводов-смежников (Баньговского завода): "Могущественное общество Нижнетагильского раскола было так крепко сплочено, что представляло сильный оплот всего раскола в здешней округе. Тут была особая сфера религиозной жизни с[о своими] интересами и обычаями. Здесь была своя администрация, своя особая иерархия беглых попов, независимых ни от какой духовной власти и подчиненных исключительно контролю старшин" ³⁰ . Когда духовный лидер общины входил в контору, "его встречали стоя" ³¹ . Сами по себе связи оружейников и металлопромышленников со староверами у исследователей сомнений не вызывают. Трактуют их по-разному. Одни считают, что связь имела конфессиональную основу. Другие - меркантильную, потому что староверы были трудолюбивыми, дисциплинированными рабочими ³² .