Автор: Ю. Е. Ивонин

События, происшедшие в старой крепости Эгер, что находилась на пересечении торговых путей Нюрнберг-Прага и Прага-Лейпциг в Западной Чехии, 25 февраля 1634 г., накануне великого поста, сделали герцога Фридландского, главнокомандующего имперской армией генералиссимуса Альбрехта Венце-ля фон Валленштейна одной из самых трагических и таинственных фигур в германской и европейской истории нового времени. Между семью и восемью часами вечера в банкетном зале одного из домов в районе Нижнего рынка были убиты ирландскими драгунами ближайшие сподвижники Валленштейна графы В. Кински и А. Трчка, фельдмаршал X. фон Илов и ротмистр Г. Ниманн. Тремя часами позднее в спальню Валленштейна ворвался капитан драгунов Деверу и ударом меча пронзил грудь главнокомандующего, от чего тот скончался на месте. В эти бурные дни бесследно исчезли многие важные бумаги из частной переписки Валленштейна, хотя тысячи других позволили историкам изучить обстоятельства его жизни и смерти, оставив тем не менее много загадок и вопросов.

Валленштейн, носивший титулы герцогов Фридланда, Сагана, Мекленбурга, князя Вендского, графа Шверина, владетеля земель Ростока и Штаргарда, звания главнокомандующего имперской армией и адмирала Балтики и Океана-моря (чисто испанское звание), имел много печатей и шифров, которыми он заверял свои письма. Современники называли Валленштейна Альбрехтом Венцелем Евсевием фон Вальдштейном (Вальштейном, Валленштейном), затем герцогом Фридландским, наконец, имперским князем и герцогом Мекленбургским по мере пожалования ему титулов и званий. В начале трагического для него 1634 г. в одной из пьес, поставленных в Мадриде, он фигурировал как генералиссимус ¹ .

В создание образа Валленштейна во многом внесли путаницу его современники. Их часто субъективные и поспешные выводы способствовали его искажению и возникновению легенд о Валленштейне то как о немецком или чешском патриоте, то, напротив, как об изменнике или как о необыкновенном честолюбце, ненасытном и алчном кондотьере, стремившимся стать ни больше ни меньше как "вторым" Ришелье, но в рамках Священной Римской империи, или даже обладать императорской короной. Главнокомандующий саксонской армией фельдмаршал Ганс Георг граф фон Арним писал еще при

Ивонин Юрий Евгеньевич - доктор исторических наук, профессор Смоленского государственного университета.

стр. 48

жизни Валленштейна курфюрсту Саксонскому Иоганну Георгу 7 января 1633 г., что "герцог Фридландский не может насытиться той славой, что с его помощью Римская империя будет снова находиться в состоянии мира, но его амбиции простираются до того, чтобы или расширить свои владения или повысить свой статус" ² . В течение короткого времени Валленштейн стал влиятельнейшим и богатейшим из чешских землевладельцев. Он был рачительным хозяином и заботливым "земельным отцом" в своих владениях, где достаточно умеренно эксплуатировал зависимое крестьянство. Ему принадлежит утверждение, что Чехия из несчастной земли станет счастливой страной. При нем в Чехии, особенно в Праге, развернулось гигантское строительство. Роскошный дворец Валленштейна в населенном тогда немцами пражском районе Мала Страна ниже Пражского Града по соседству с дворцами двух других чешских магнатов - князей Лихтенштейнов и Фюрстенбергов - занимал целый квартал. Этот дворец сохранился и по сей день.

Но более всего Валленштейн известен как полководец и политик, создатель имперской и австрийской армий. Способность Валленштейна создать огромную армию буквально из ничего делала его поистине демонической фигурой. Стратегия и тактика Валленштейна сделали его военачальником близким по своему таланту и размаху крупнейшему полководцу того времени шведскому королю Густаву II Адольфу. Мало того, он был первым, кто стал масштабно осуществлять лозунг римского сенатора Катона "bellum se ipsum aleat" (война сама себя кормит), обеспечивая армию за счет контрибуций с населения. Но был он знаменит и беспримерной жестокостью, которую применяли его армии, занимавшиеся поборами с населения для своего обеспечения. В нем уживались холодный рационализм и прорывавшаяся временами чувствительность и жалость. Он был замкнутым и недоверчивым и одновременно доверчивым до наивности. Глубокий пессимизм сочетался в нем с необычайным оптимизмом. Он доверял астрологам, но это было то время, когда астрологией увлекались многие. В образе мышления и поведения Валленштейна отразились многие черты его времени, прежде всего своекорыстие и необычайная алчность. Был ли он жертвой габсбургского вероломства или символом кризиса земельной аристократии, в его подъеме и падении отразились упадок политических прав и общественных амбиций этого социального слоя и его ослабление в борьбе с растущим абсолютизмом. Исход конфликта между Валленштейном и габсбургским абсолютизмом был для полководца трагичным, но только ли в этом суть дела? ³ .

В последующие столетия оценки Валленштейна часто зависели от политической конъюнктуры и общественных настроений, что, разумеется, мешало созданию его объективной и научно обоснованной биографии. Католические авторы XVII в. К. фон Квестенберг и И. ван Фондель называли Валленштейна великим клятвопреступником и воплощением дьявола. Но интересно, что когда в 1673 г. один из министров Леопольда I назвал дворец Валленштейна в Праге "домом мятежника", император спросил его: "ты знаешь определенно, что Валленштейн был мятежником?". Примерно в это же время иезуит В. Червенка отметил бессмертную славу Валленштейна и его заслуги. В конце XVII в. немецкий юрист, историк и публицист С. фон Пуфендорф присоединился к мнению публициста середины XVII в. Б. фон Хемница, что " герцог Фридландский доказал верность императору и работал над тем, чтобы тот был сильнее и сильнее". Когда двумя столетиями позже в Австро-Венгрии уже сформировался культ Валленштейна как создателя австрийской армии, один из крупнейших чешских историков Ф. Палацки во время посещения военного музея в Вене, постояв в зале воинской славы у мраморной статуи Валленштейна, произнес только одно слово: "Подлец!". Для деятелей чешского Возрождения Валленштейн являлся предателем дела чешского народа. Я. Йеник из Братрига, извлекший из архивов огромное количество разнообразных документов, в изданном им собрании рукописей под названием "Богемика" заклеймил Валленштейна как "дурного сына своей Отчизны", который в союзе с иезуитами был величайшим угнетателем

стр. 49

чехов. Но в это же самое время известный авантюрист Дж. Казанова, ставший на склоне лет библиотекарем графа Вальдштейна, в своей незаконченной эпической поэме "Альбертиада", которую он писал в гуманистическо- риторической традиции, дал апологетическую оценку нашему герою ⁴ .

Неизвестно, встречался ли Казанова в 1791 г. с великим немецким поэтом Ф. Шиллером, который в это время, будучи профессором всеобщей истории Йенского университета, приезжал в Чехию в поисках документов для написания своей драматической трилогии о Валленштейне. Шиллер, придерживавшийся антигабсбургской и протестантской традиции, в "Истории Тридцатилетней войны" и трилогии о Валленштейне ("Лагерь Валленштейна", "Пикколомини", "Смерть Валленштейна", 1798-1799), утверждал, что Валленштейн стремился к миру, и вследствие этого хотел принудить к нему императора и сторонников старого порядка. В то же время Шиллер отмечал непомерное честолюбие и склонность Валленштейна к интригам, а также невероятную тягу к толкованию судьбы по расположению звезд. Несколько позже Г. Гегель вполне в великопрусском и пангерманском духе писал: "Валленштейн равным образом замышляет великое и всеобщее дело - единство и мир в Германии, цель которой он не достигает как вследствие того обстоятельства, что средства его, искусственно и внешне поддерживаемые, рушатся как раз в тот момент, когда они должны быть пущены в ход, так и потому, что он поднимается против авторитета императора и, сталкиваясь с его могуществом, терпит крах вместе с задуманным им делом". Политиком-борцом за объединение Германии, установление мира, ослабление династии Габсбургов и реорганизацию системы европейских государств называл Валленштейна вслед за Шиллером и Гегелем один из крупнейших немецких историков XIX в. Л. фон Ранке. Он ставил Валленштейна в один ряд с такими военачальниками, как граф Эссекс (во времена королевы Елизаветы Тюдор) и Кромвель в Англии, а также маршал Бирон во Франции в начале XVII в., которые проявили больше самостоятельности, чем было положено, и по следам которых потом шел Наполеон Бонапарт. Подобная линия на актуализацию, так сказать, перенесение представлений XIX- XX вв. в раннее новое время была характерна для многих как немецких, так и чешских историков XIX - первой половины XX столетия, что подметил умерший в 1990 г. М. Штейнмец. Будучи историком-марксистом, он высоко оценивал характеристику Валленштейна, данную известным деятелем социал-демократического движения Германии Ф. Мерингом как "немецкого Ришелье", пытавшегося создать чисто светскую монархию, свободную от религиозных противоречий. Меринг высоко оценивал Валленштейна и как полководца ⁵ .

В чешской историографии XIX - первой половины XX в. оценки Валленштейна были неоднозначными. А. Гиндели видел в Валленштейне участника борьбы за обладание землями и подданными, подчеркивая прежде всего экономические интересы герцога Фридландского. Эта точка зрения высказывалась как альтернатива работам немецкого историка X. Хальвича, который с великогерманских позиций характеризовал Валленштейна как предшественника разрыва с Римом и Габсбургами. Преемник Гиндели в Пражском университете Й. Пекарж осуждал Валленштейна, опираясь на мнение саксонского фельдмаршала Арнима, за своекорыстие и стремление превратить Чехию в подвластное ему самостоятельное королевство, а также за колебания между чешской и немецкой ориентацией, в чем Пекарж видел истоки трагедии Валленштейна. Против концепции Пекаржа выступил австрийский историк Г. фон Србик. Србик упрекнул чешского историка в том, что тот не до конца понял Валленштейна, считая, что полководец пал жертвой самообмана, надеясь с помощью шведов разбить Габсбургов и их союзников. Истинная трагедия Валленштейна, писал Србик, заключалась в том, что его идея достигнуть всеобщего мира в Германии могла быть осуществлена только с помощью мятежа против императора. В концепции Србика явно проглядывала великоавстрийская и великогерманская позиция в оценке Валленштейна ⁶ . Во время нацистской диктатуры в Германии существовал свое-

стр. 50

образный культ Валленштейна и одна из дивизий СС была даже названа его именем.

После второй мировой войны произошли значительные перемены в умонастроениях как немецких, так и чешских историков, что нашло отражение в подходах к характеристике Валленштейна. Историки получили доступ к закрытым ранее архивам, что позволило ответить на ряд вопросов, связанных с судьбой Валленштейна. В чешской историографии следует отметить прежде всего труды И. Яначека и И. Полишенского, особенно написанную последним в соавторстве с И. Колльманом биографию Валленштейна, сразу же переведенную на немецкий язык. Яначек основное внимание уделил чешской стороне жизни и деятельности Валленштейна, но ничего нового в концептуальном отношении не предложил. Полишенски подчеркивает роль Валленштейна как одного из самых примечательных политиков и полководцев Тридцатилетней войны и ведущих представителей чешского дворянства, а также крупнейшей политической фигуры в Центральной Европе до Бисмарка. В совместной книге Полишенски и Колльман видят в жизни и деятельности Валленштейна пять проблем: чешскую и моравскую "подоплеку", т. е. формирование с детства его характера и психологии; отношения между полководцами и политиками; место социально-экономических корней в возникновении Тридцатилетней войны; характер чешского восстания 1618-1620 гг.; наконец, решающую роль интриг испанцев и иезуитов в падении Валленштейна ⁷ .

В послевоенной немецкой историографии появился ряд работ о Валленштейне. X. Дивальд отмечает в биографии Валленштейна, что большинство авторов ранее обращало внимание на деятельность Валленштейна, начиная от его отставки в 1630 г. до убийства в 1634 г., тогда как требуется внимательно изучить все периоды его жизни. Сам Дивальд подчеркивал, что внутренний мир и душа Валленштейна были не более и не менее противоречивы, чем душа почти каждого великого человека. Он особо отмечал отсутствие у него стремления к роскоши, свойственное многим властителям его времени, и умение использовать богатство и роскошь для осуществления своих целей. Самая обстоятельная биография Валленштейна была написана известным немецким историком Голо Манном. Впервые опубликованная в 1972 г., эта книга была переработана автором и переиздана уже посмертно в 1996 году. В ней подчеркивается любовь Валленштейна к немецкому образу жизни, охоте, лошадям, хорошим винам и нелюбовь к чтению за неимением времени, что часто бывает у политических деятелей, а также качества экономного хозяина ⁸ .

Политике и деятельности Валленштейна посвятил свой труд Б.Ф. Поршнев. Согласно его концепции часть немецкого дворянства, разочарованная в габсбургском плане подавления революционного движения крестьянства, выдвинула план, который Поршнев условно назвал валленштейновским. Суть этого плана сводилась к созданию " реальной власти в Германии, которая имела бы подавляющее и бесспорное превосходство над антифеодальными народными революционными силами. Поскольку слабой стороной крестьянских восстаний всегда была их раздробленность, это должна быть централизованная власть, подобная абсолютистской... наиболее отчетливым фокусом этих тенденций стала фигура Валленштейна, вернее - сплотившаяся вокруг него дворянская группировка". Трагедия Валленштейна и всего его плана, по мнению Поршнева, заключалась в том, что у него не было ответа на вопрос, кто должен взять в свои руки реальную власть в Германии, в результате чего традиции Империи и иезуитско-католические узы оказались сильнее. Политика Валленштейна отпугивала многих германских князей, стремившихся не допустить изменения имперской конституции и усиления любой политической силы, будь то император или Валленштейн ⁹ .

Валленштейн происходил из семьи чешских помещиков, проживавших на востоке Чехии в долине реки Лабы (Эльбы). Замок, принадлежавший, как и близлежащие деревни в округе, семейству Вальдштейн, откуда и происхо-

стр. 51

дит фамилия Валленштейн, давно разрушился. Почему у чешского дворянина оказалась немецкая фамилия, объясняется просто. Чешские дворяне часто называли свои замки так, как им давали названия строившие их немецкие мастера: Штернберг, Розенберг, Михельсберг, Вартенберг, а также Вальдштейн.

Будущий знаменитый полководец и политик родился 24 сентября 1583 г. в уже упоминавшемся замке. Его отец Вилем Старший фон Вальдштейн и мать, урожденная Маркита из Смиржице умерли соответственно в 1595 и 1593 гг. Альбрехт был их единственным выжившим сыном. Кроме него, выжили две сестры Мария Богумила и Екатерина Анна, которые воспитывались их тетей Иткой фон Вальдштейн. Юный Альбрехт воспитывался в Кошернберге в замке его дяди Генриха Славаты. В семье дяди сохранялись гуситские традиции и чувствовалось сильное лютеранское влияние. Протестантское воспитание способствовало формированию у Альбрехта умеренности, воздержанности и хозяйственности, хотя в чисто теологическом плане протестантизм не оказал на него сильного влияния. Пробыв два года в замке дяди, Альбрехт затем оказался в латинской школе в Гольдберге (Силезия), в которой обучение осуществлялось иезуитами. Кроме суровой дисциплины, здесь большое внимание уделялось физическим упражнениям, плаванию, танцам. Ученики часто должны были читать античных авторов. Запрещались крепкие напитки, ночные прогулки, роскошная одежда. Практиковалась вежливость среди учеников по отношению друг к другу и особенно в отношениях с учителями. Короче говоря, в Гольдберге можно было наблюдать сочетание католического образования с обучением в гуманистическом духе и традиционным дворянским воспитанием. Впрочем, религиозные противоречия между католиками и протестантами, между лютеранами и кальвинистами проявлялись и здесь. В 1599 г. Валленштейн покинул Гольдберг из-за того, что в окрестностях бушевала эпидемия чумы. Путь его лежал во Франконию, где в Альтдорфской гимназии, которая ранее находилась в Нюрнберге, он продолжил образование. В этом маленьком заведении в ранге университета преподавали 15 профессоров и обучалось 200 студентов, в основном дети протестантских дворян из Австрии и Чехии. Но через полгода Валленштейн покинул Альтдорф, чтобы отправиться в Италию, где, как считается, он по обыкновению чешских дворян обучался в университете, а именно в Падуе. Правда, в матрикулах университета, там, где зарегистрированы студенты "чешской нации", его имя не зафиксировано. Вообще эти сведения некоторыми историками оспаривались со ссылкой на то, что письма, подписанные Альбрехтом Валленштейном, могли принадлежать и не ему; но в таких маленьких городках, как Гольдберг и Альтдорф, вряд ли могли находиться в это же время другие Альбрехты Вальдштейны, к тому же в числе студентов ¹⁰ .

Альбрехт Валленштейн вступал во взрослую жизнь в предгрозовой обстановке. Начало XVII в. было отмечено не просто усилением Контрреформации в Германии, но и стремлением как австрийских, так и испанских Габсбургов, а также римской курии не допустить превращения Священной Римской империи в конфедерацию территориальных государств. В этом смысле особенно усердствовала испанская дипломатия, укрепившая свое влияние при дворе Рудольфа II. Этот император, избравший Прагу в качестве своей резиденции, больше занимался оккультными науками и проводил пассивную политику, которая в обстановке конфессионализации политических и территориальных конфликтов была чревата тяжелыми потрясениями. Старый имперский порядок рушился, вследствие чего усилилась поляризация политических сил. Часть чешской аристократии католической ориентации или недавно принявшей католицизм, к которой принадлежали семейства Лобковичей, Лихтенштейнов, Слават, Мартиницев, Розенбергов, Нойхаузов поддерживала связи с иезуитами. С этой частью чешской аристократии оказался тесно связан Альбрехт Валленштейн ¹¹ .

К этому времени он уже превратился в молодого человека высокого роста с рыжеватыми волосами и чистыми голубыми глазами. Согласно давно сложившейся традиции он с 1603 г. долгое время был пажом при дворе мар-

стр. 52

кграфов Бургау, который находился не в верхнешвабском городке Бургау, а в тирольском замке Амбрас. Маркграф Бургау был племянником Фердинанда I и сыном красавицы Филиппины Вельзер, происходившей из семьи богатых аугсбургских банкиров. Пребыванием в Бургау-Амбрасе, знаменитом своими коллекциями драгоценностей и музыкальных инструментов, завершаются юные годы Валленштейна. В 1604 г. начинается его военная карьера, что само по себе примечательно, так как чешская аристократия не любила заниматься военным делом, предпочитая жить в своих замках, охотиться, устраивать праздники и заниматься местной политикой. Некоторые высшие офицеры из их среды находились на службе у Габсбургов в различных землях:

Нидерландах, Германии, Италии, Испании. Так что когда Валленштейн отправился на войну с турками, это было скорее исключением, а не правилом. Поначалу он служил в качестве прапорщика в стоявшей в Венгрии армии генерала Г. Басти, албанца по происхождению. Армия содержалась за счет чешских владений Габсбургов, что вполне объяснимо, так как только узкая полоска венгерских земель австрийского дома защищала Чехию от турецкой угрозы. Полк чешской пехоты, в котором служил Валленштейн, двинулся к Дунаю, сопровождаемый кавалерией под командой графа фон Турна. В это же время в армии Басти служил выходец из Брабанта Иоганн (Жан) Тилли, будущий главнокомандующий армией Католической Лиги, один из знаменитых полководцев Тридцатилетней войны. Участвуя в боевых действиях против венгерских повстанцев С. Бочкаи, Валленштейн в течение полугода приобрел некоторый военный опыт, тем более что сильной конкуренции на этом поприще он здесь не встретил ¹² .

Вероятно, что в течение 1606 г. Валленштейн примирился с католической церковью. Сказалось ли тут влияние умного иезуита В. Пахты, находившегося в то время в замке дяди Альбрехта Я. Ригана, или карьерные соображения в расчете на продвижение на службе у Габсбургов, сказать трудно, но то, что Валленштейн потом долгое время оставался верным католической церкви, не подлежит сомнению. Конечно, политический инстинкт мог ему подсказать этот выбор, тем более, что он видел: если положение Рудольфа II в Чехии было хуже, чем в Моравии, то положение протестантской олигархии в королевстве Чешском было еще хуже. Видимо он полагал, что укрепления единоличного правления легче добиться с помощью католицизма, видя примеры Испании, Баварии и Франции, чем с помощью лютеранства. В протестантизме он мог видеть зачатки республиканизма и мятежа, а мятеж он всегда ненавидел. Что же касается иезуитов, Валленштейн одаривал их деньгами и провиантом, пообещав также построить коллегию в Восточной Моравии и позволив создать монастыри в своих владениях в 1617 году ¹³ .

Где-то в 1608 г. у Валленштейна вполне в духе его времени появилась мысль о том, что он должен составить свой гороскоп и избрать в качестве составителя знаменитого И. Кеплера, придворного математика императора. Кеплер не просто составлял гороскопы, он предсказывал ближайшее будущее земель и королевств. В карьере Валленштейна большую роль сыграл его первый брак. Здесь не было пылкой любви, невеста не была юной девушкой, напротив, она была вдовой и на несколько лет старше жениха. Лукреция, дочь Зигмунда Некеша из Ландека, вдова недавно умершего Арклеба из Вацкова, являлась владелицей поместий стоимостью 400 тыс. гульденов и нескольких тысяч крепостных. Этот брак сделал Валленштейна одним из богатейших помещиков Чехии ¹⁴ .

Когда в 1612 г. умер Рудольф II, Валленштейн сблизился с новым императором Матвеем. Советник последнего М. Клезль (с 1615 г. кардинал), ранее рьяно защищавший католицизм, желая избежать войны между католиками и протестантами готов был пойти на уступки в конфессиональных спорах, но непримиримые католики, имевшие влияние в придворном Совете и Католической Лиге, оказали сопротивление. Безынициативность самого Матвея, амбиции которого явно не соответствовали его возможностям, привела к конфликтам внутри группировки, поддерживавшей императора. Вал-

стр. 53

ленштейн сопровождал Матвея на рейхстаг в Регенсбург в 1613 г., где он наблюдал отсутствие согласия между императором и князьями, преобладание интересов отдельных групп и мог счесть, что со временем он сам может вмешаться в германские дела ¹⁵ .

В армиях того времени происходили значительные изменения как в плане организации, так и в их этническом и конфессиональном составе. Солдат вербовали не только на время ведения военных действий, но и на более длительные сроки. Больше становилось конницы, артиллерии и мушкетерских рот. В полках постоянных армий вводилось единообразное обмундирование, что должно было способствовать укреплению дисциплины и корпоративного духа. Одновременно осложнялись проблемы снабжения армий, что чаще всего делалось за счет контрибуций и мародерства: первые производились в городах и больших населенных пунктах, мародеры же орудовали в деревнях, где крестьяне нередко им мстили. Граф Мансфельд, командовавший частью протестантских сил в Чехии и Германии в начале 1620-х годов, опустошал как Чехию, так и территорию кальвинистского Пфальца для содержания своих войск. Эту тактику, очевидно, и позаимствовал у него Вал- ленштейн. Это был способ продолжения войны и маневрирования в течение долгого времени в неблагоприятных условиях ¹⁶ .

Другой чертой военной организации накануне и во время Тридцатилетней войны была деконфессионализация. Самым главным моментом являлись не единая конфессиональная ориентация войска, а власть и подчинение земельному князю, то есть территориальному государю. Военная власть сосредоточивалась в руках абсолютного монарха или князя. Военачальники переставали занимать пассивную позицию и, хотя действовали еще в течение долгого времени непоследовательно, но все же активнее нежели в предшествующие десятилетия, против очевидных конфессиональных отклонений. То, что было немыслимо в XVI в., во время Тридцатилетней войны становилось повседневностью - в армии Католической Лиги находились протестантские капелланы, а в шведских войсках - католические священники, и это несмотря на то, что Тридцатилетняя война была в известном смысле религиозной войной. Военачальник-протестант шел с солдатами- католиками в бой под одним знаменем, а солдаты- протестанты бились в одном ряду с католиком-командиром. Конфессиональный век близился к концу, и все это было не случайным. С одной стороны, единая конфессиональная ориентация, казалось бы, способствовала укреплению военной власти государя, но с другой стороны, переплетение военной власти с властью государя было неотделимым от процессов формирования государства нового времени. Конфессионализм в военном деле ослабевал. Власти государства становились выше религиозной идентификации и страха перед Богом, единство подданных начало обеспечиваться властью государства, а не религией ¹⁷ .

В предшествовавших Тридцатилетней войне процессах и в ходе самой войны кроме военных и политических целей императора и иностранных держав очень важное место занимали династическо-территориальные интересы нескольких крупных имперских чинов, прежде всего Саксонии, Бранденбурга и Баварии. Чехия не была единой, поскольку чешским королем являлся эрцгерцог Фердинанд Штирийский (будущий император Фердинанд II), а чешские чины были расколоты по религиозному признаку и не представляли единой политической силы. Мало того, чешские чины в массе своей не решились в 1617 г. пойти на смену непопулярной в Чехии династии Габсбургов и без голосования согласились на провозглашение Фердинанда Штирийского чешским королем. Хотя тот и согласился на условия чинов до смерти императора Матвея не вмешиваться во внутренние дела Чехии, выполнять их он не собирался. На ведущие должности в управлении Чехией были назначены католики, предпринявшие наступление на права протестантов, что и привело к знаменитой "Пражской дефенестрации", когда советники Фердинанда Славата и Мартиниц и их секретарь в мае 1618 г. были выброшены участниками дворянской оппозиции в ров Пражского Града. Затем собрав-

стр. 54

шийся сейм избрал чешским королем кальвинистского курфюрста Пфальцского Фридриха V. Но надежды чешской оппозиции на поддержку европейских протестантов и антигабсбургских сил оказались несостоятельными ¹⁸ .

Все это, конечно же, хорошо видел Альбрехт Валленштейн, решивший сделать ставку на наиболее сильную сторону, которая могла бы способствовать его карьере. Он пошел на сближение с Фердинандом Штирийским, который был достаточно сложным человеком и не всегда столь однозначным католическим фанатиком, каким его нередко представляли протестантские историки прошлых веков. Он действительно был глубоко религиозным человеком, воспитанником иезуитов, ставившим главным интересом защиту католической церкви. Обходительный и дружелюбный, он вместе с тем отличался бескомпромиссностью в вопросах веры. Фердинанд ставил целью укрепление монархической власти, по крайней мере, в наследственных владениях Габсбургов. Это означало усиление княжеской бюрократии и ослабление позиций местного протестантского дворянства. "Штирийскую" модель конфессионализма Фердинанд распространял на все родовые владения Габсбургов. Преследуя государственные интересы, он сознательно пренебрегал моральными, религиозными и юридическими соображениями. Фердинанд не обладал оригинальным политическим мышлением и решительностью, но зато был наделен настойчивостью и последовательностью. Венский двор Фердинанда отличался засилием высшей аристократии и склонностью к барочной вычурности. Ориентация Фердинанда встревожила протестантских князей Германии, но поначалу он действовал в рамках имперской конституции и Аугсбургского религиозного мира 1555 года. Династическая и католическая солидарность вела его к более тесным контактам с Испанией и особенно с королем Филиппом IV, утверждавшим абсолютную власть без сопротивления сословий, что особенно привлекало Фердинанда. Во всяком случае, его политика позволяла сохранить единство наследственных и коронных владений Габсбургов, но, с другой стороны, нередко ставила под вопрос единство Империи и стабильность имперской конституции ¹⁹ .

Фердинанд пытался обратиться за поддержкой к дворянству Австрии, Чехии и Моравии, к их добровольной поддержке монархии и их рыцарскому чувству. Но времена, когда согласно древнему обычаю королевские вассалы вместе со своими людьми приходили на службу по призыву сюзерена, ушли безвозвратно. Вассалы теперь могли руководствоваться не чувством долга, а рациональными и корыстными соображениями. Поэтому, когда Валленштейн получил отправленное из Праги 6 апреля 1617 г. послание о том, что эрцгерцог ждет его со 180 кирасирами и 80 мушкетерами, экипированными за собственный счет адресата, барон послал своих агентов покупать вооружение и нанимать солдат. В начале июня он уже был в лагере близ Градиски. В декабре он вернулся домой, но теперь мог рассчитывать на благодарность Фердинанда, вскоре ставшего римским королем, а затем и императором. Так женитьба на богатой вдове и встреча с будущим императором положили начало возвышению Валленштейна: он принял прокатолическую и прогабсбургскую, а главное, профердинандовскую ориентацию, и счастье его зависело теперь от счастливой звезды Фердинанда, а она начинала всходить все быстрее и быстрее. В начале чешского восстания Валленштейн окончательно сделал выбор, встав на сторону Фердинанда. Г. Манн назвал этот выбор "неудачным решающим шагом". Но с какой точки зрения? Да, оставаясь в стороне, он мог бы наслаждаться жизнью богатого помещика и, возможно, долго и спокойно прожить в своих владениях. Хотя в условиях затянувшейся войны через его земли могли бы проходить войска враждующих сторон и разорять их. Но главное заключалось в другом. Валленштейн жаждал власти и славы, в силу чего ему надо было встать на ту или другую сторону. 24 марта 1619 г., спустя четыре дня после смерти императора Матвея, он получает патент полковника императорской армии. В битве, состоявшейся 8 ноября 1620 г. у Белой Горы в нескольких километрах от Праги (теперь это западная окраина чешской столицы) он сам не участвовал, хотя валлонский полк,

стр. 55

нанятый на его деньги, там был. У него были другие дела. В декабре того же года он посетил владения своих родственников близ Смирице, а в начале января следующего года продал 1300 бочек вина из Моравии в Праге. Уже 20 февраля он вместе со ставшим к тому времени генералом- лейтенантом армии Католической Лиги Тилли получил приказ о взятии под стражу тридцати двух руководителей чешского восстания. Впрочем, часть его предводителей, в том числе граф Турн и князь Христиан Ангальтский, вместе с Фридрихом Пфальцским успела эмигрировать. В Праге Валленштейн пробыл некоторое время, принимая участие в судилищах над участниками чешского восстания. Кровавый суд над ними 21 июня 1621 г. на Староместской площади в Праге был только началом. Началась рекатолизация, сопровождавшаяся конфискацией имущества участников восстания. Особенно в этом усердствовали сторонники происпанской партии при дворе Фердинанда II. Для укрепления своей власти в Чехии император вручил патент штатгальтера, то есть наместника, князю Карлу Лихтенштейну. Не обошел он своим вниманием и Валленштейна, получившего должность полковника, то есть военного коменданта Праги. Основные функции Валленштейна лежали в сфере военного управления и решения вопросов в отношениях между жителями Праги и войсками. Содержание войск, естественно, ложилось на плечи чешского населения: дворян, горожан, крестьян ²⁰ .

Карл Лихтенштейн благоволил Валленштейну. В их судьбе было нечто общее: оба женились на богатых вдовах и жаждали славы, власти и богатства. Валленштейн дал возможность Лихтенштейну приобрести владения в Средней Чехии, откуда у него открывались перспективы для земельных приобретений в Моравии. Причем Валленштейн был ближе по духу Лихтенштейну, чем кардинал Дитрихштейн, также один из гонителей чешского протестантского дворянства. 1622 г. был в Чехии, Моравии и Нижней Австрии годом "денежного чуда". Некоторые люди сумели за это время сделать огромные приобретения, большинство же обнищало. Все это делалось с помощью инфляции. Под предлогом производства большого количества денег для королевской и императорской казны, используя монополию на чеканку монеты в своих владениях, Валленштейн, Лихтенштейн и советник Фердинанда в Чехии Ганс де Витте развернули чеканку монет с пониженным содержанием серебра. Вначале, как и следовало ожидать, порча монеты принесла прибыль, но затем согласно всем законам экономики последовала инфляция. Сам Валленштейн, правда, в отличие от еврейского ростовщика Бассеви и де Витта, вложил в это предприятие немного денег. Из отчеканенных таким способом 42 миллионов гульденов его чистая прибыль составила 20 тыс. гульденов, но главным для него было приобретение связей с теми людьми, которые дали ему средства, чтобы скупать по пониженным ценам земли, конфискованные у участников восстания. Между 1622 и 1633 гг. Валленштейн частью из земель фиска, частью из частных владений приобрел земельных владений на сумму 7 миллионов 42 тыс. гульденов. При этом он продал земли почти на 4 миллиона гульденов. На все эти операции он потратил из своих личных средств не более чем 1 миллион 63 тыс. гульденов. Императору писали жалобы на Валленштейна, в которых указывалось, что с помощью пражских евреев он портил монету, использовал для своих операций казенные деньги, которые возвращал с опозданием и т. д. Лихтенштейн писал Фердинанду II, что сам он может доказать законность происхождения своих доходов, тогда как другие - нет. Явный намек на Валленштейна ²¹ .

В конце 1622 г. Лихтенштейн, Славата и Мартиниц подвергли Валленштейна критике за то, что он присваивал себе собственность прежних владельцев конфискованных имений. 10 декабря 1624 г. Лихтенштейн переслал ему приказ направить в Прагу контрибуции с территории герцогства Фридланд на стыке северо-восточной Чехии, Моравии и Силезии, владетелем которого к этому времени стал Валленштейн. Уже было хорошо известно, что богатства Валленштейна росли в геометрической прогрессии. Обергофмейстер

стр. 56

королевства Чешского Адам Вальдштейн колебался, свидетельствовать ему в пользу своего могущественного родственника или нет. В это же время Вилем Славата и граф Траутмансдорф были посланы из Вены в Прагу для проверки жалоб на Валленштейна. 24 декабря Славата послал Фердинанду II письмо, в котором в 42 пунктах обвинял Валленштейна в различных махинациях, которые он проделывал с помощью Лихтенштейна, указывал на то, что Валленштейн становится всемогущим, что он выстроил в Праге два огромных дворца, подобных тем, что когда-то видел в Италии, держит пехотный полк в Праге за свой счет и становится человеком, которому нельзя верить. Дворец в пражском районе Мала Страна был построен по проекту итальянских архитекторов и инженеров Андрея Спенца, Никколо Сегредиа и Джованни Пьерони в смешанном стиле позднего Ренессанса, маньеризма и раннего Барокко. Валленштейн, конечно, знал, что его позиции не были непоколебимыми. Страна была истощена, и ни Лихтенштейн в Чехии, ни Дитрихштейн в Моравии, ни венский двор не могли смотреть на его быстрое обогащение сквозь пальцы. Валленштейн нашел выход: в феврале 1625 г. он предложил казне в качестве возмещения ущерба единовременный взнос в сумме 200 тыс. гульденов. Император послал ему письмо, в котором простил Валленштейна за все, что случилось после "Пражской победы" (т. е. битвы у Белой Горы. - Ю. И .), так как помнил, что сделал для него Валленштейн в эти годы ²² .

К этому времени Валленштейн не только обогатился, но и поднялся на новую ступень в аристократической иерархии Священной Римской империи. Произошли перемены и в его личной жизни. Похоронив девять лет назад жену, почти сорокалетний Валленштейн летом 1623 г. сочетался вторым браком с двадцатидвухлетней красивой, умной и в то же время набожной Изабеллой фон Гаррах, дочерью императорского камергера графа фон Гарраха и сестрой Екатерины, жены его двоюродного брата Максимилиана Вальдштейна. Любви, конечно, как это и было принято в дворянском сословии, не было, брак был политической сделкой. Этот брак выводил Валленштейна из чешской в венскую и австрийско-немецкую аристократию: ему теперь открывались тайные двери к императорскому двору. Третья дочь Гарраха вышла замуж за А. Эрдмана, отпрыска богатого чешского клана Трчки. Сестрой Адама была известная интриганка графиня В. Кински. Сыновья графа Гарраха занимали высокое положение, например, Эрнст-Адальберт в возрасте двадцати четырех лет стал князем-архиепископом Праги и ожидал кардинальскую шапочку. Таким образом, породнились два клана: Габсбургско-католическо-немецкий, то есть Эггенберг-Гаррах-Валленштейн, и другой, Валленштейн- Трчка-Кински, который был преимущественно чешским и протестантским, так как хотя А. Трчка и перешел в католицизм, однако не был ему верен, а Кински оставались протестантами. Но для Валленштейна австрийский клан являлся наиболее важным. В этом же году ему не без содействия тестя жалуется титул пфальцграфа Вальдштейна и Фридланда, что означало получение важных привилегий: регальных прав на горных промыслах, рыночного права, лицензии на разрешение торговли и промыслов в его владениях. Территория Фридланда объявляется княжеством 12 марта 1624 года. Следовательно, Валленштейн становился членом сословия имперских князей. Чуть позже Валленштейн сумел показать себя в столкновении с трансильванским воеводой Габором (Габриэлем) Бетленом, союзником немецких протестантов, который в конце августа вторгся в Северную Венгрию с 50-тысячным войском. Придворный военный совет в Вене был напуган и немедленно стал собирать армию для того, чтобы встать на пути этого войска в Пресбурге(Братислава). Продвижение войска Бетлена было остановлено у городка Гедин (Ходоньин). Поскольку наступала уже поздняя осень и приближалась зима, трансильванское воинство, значительную часть которого составляла турецкая конница, не могло воевать в зимних условиях. Валленштейн, посланный туда со своим отрядом, уже готовился разместить его на зимние квартиры, как Бетлен отступил. Было заключено перемирие. Сам Бетлен написал Валленштейну, что если бы он получил помощь от герцога X. Ангальтского, как

стр. 57

ему было обещано, то смог бы осуществить цели своего похода. В январе 1624 г. Валленштейн вернулся в Прагу и увидел свой уже достроенный дворец в итальянском стиле ²³ .

Богатства новоиспеченного имперского князя между тем увеличивались. Доходы поступали с пивоварен, производства шнапса и др. На горных промыслах добывались серебро, медь, олово, цинк, железо. Золота, впрочем, было мало. В целом ежегодный доход Валленштейна составлял до 700 тыс. гульденов. Ему было что терять в случае победы протестантов или их похода в Силезию, а потом через Фридланд в Чехию и Венгрию на соединение с Бетленом. Это обстоятельство еще больше должно было сближать его с императором. В 1623 г. Валленштейн предложил экипировать имперскую армию за свой счет. Документ с этим предложением до сих пор не найден, но известно, что Тайный Совет обсуждал его на заседаниях 25 апреля и 21 июня, не торопясь, однако, с решением. С этого времени начинается быстрое возвышение Валленштейна, кульминация которого приходится надето 1625 года ²⁴ .

В грамоте о пожаловании Валленштейну титула имперского графа указывалось на его заслуги в войнах с турками и подавлении чешского восстания (в тексте - "отвоевания нашего наследственного королевства Чехии") и в содержании за свой счет двух полков кавалерии. Но это была только прелюдия к настоящему взлету Валленштейна на вершину власти и славы. Когда датский король Кристиан IV, поддерживаемый французскими субсидиями, решился начать войну для зашиты протестантского дела в Северной Германии, Фердинанд II предпринял действия с целью создания сильной имперской армии, чтобы иметь свободу действий от армии Католической Лиги, которая зависела от интересов и политики Максимилиана Баварского, и одновременно создать преимущество в борьбе с антигабсбургской коалицией. Но армия эта должна была содержаться не за счет императорской казны, ее обязался поставить в количестве 40-50 тыс. человек Альбрехт Валленштейн. Его тесть камергер Гаррах выступил в качестве посредника между императором и зятем. Сам Валленштейн, даже продав свои владения, не мог, конечно, в течение длительного времени содержать такую армию. Деньги, полученные в кредит от Ганса де Витта, надо было рано или поздно отдавать. Поэтому его идея заключалась в том, чтобы армия кормила сама себя, то есть за счет населения тех территорий, где она будет расквартирована. Так как Чехия и наследственные земли императора были уже истощены, в том числе для содержания этой армии, для ее снабжения были отведены территории во Франконии и Швабии ²⁵ .

Награды и назначения посыпались на Валленштейна как из рога изобилия. 13 июня 1625 г. Валленштейну жалуется титул герцога Фридландского, одновременно Фридланд объявляется герцогством; 27 июня Валленштейн получает от императора задание и широкие полномочия выставить армию в 24 тыс. человек, а 25 июля назначается генералом (потом его чаще будут именовать генералиссимусом). Примечательны первые же фразы инструкции, которую получил Валленштейн от императора. Фердинанд, упоминая о чешском восстании и последовавших событиях, приведших к "пагубным для Империи действиям врагов", отмечает, что "нам ничего не остается, как предложить Вам с целью достижения мира" искоренить силой оружия возникшее несогласие, чтобы "облегчить огорчение и затруднение нашего императорского сердца" и "одержать победу над врагами Империи и мятежниками", а также восстановить мир, право и особенно религию (надо полагать, католическую. - Ю. И .), помочь послушным курфюрстам, князьям и остальным имперским чинам восстановить Богом установленный порядок. Обращает на себя внимание тот факт, что инструкция составлена еще вполне в духе имперской конституции и Аугсбургского религиозного мира 1555 года. Далее в инструкции говорилось о необходимости соблюдения в армии строгой дисциплины, "без которой войска являются не чем иным, как скопищем разбойников", которое врага не уничтожает, а разоряет и истребляет бедных подданных, да и сами войска находятся в состоянии голода и нужды. И уже

стр. 58

12 октября (по другим данным 13 октября) состоялась встреча Валленштейна и главнокомандующего войсками Католической Лиги графа Тилли. Генерал-лейтенант Тилли отличался от Валленштейна не только несколько меньшим военным и, главное, политическим талантом. У него были только полководческие амбиции. Он был исполнителем политических планов Католической Лиги и ее предводителя Максимилиана Баварского и, естественно, не представлял опасности ни для Максимилиана, ни для Фердинанда II. Всякого рода несогласия между Валленштейном и Тилли не играли большой роли, поскольку обе армии имели значительный перевес над войсками датского короля ²⁶ .

Сложившаяся обстановка благоприятствовала возможным успехам армий Валленштейна и Тилли, несмотря на то, что они далеко не всегда согласовывали между собой планы действий и осуществляли их часто поодиночкс, не доверяя друг другу, но тем самым они как бы растягивали военные силы протестантской коалиции, которые, в свою очередь, также были распылены по территории Германии. Не обращая внимания на то, что почти одновременная смерть английского короля Якова I и статхаудера Республики Соединенных провинций Морица Оранского во многом сдвинула сроки исполнения планов организаторов протестантской коалиции, датский король все же решился начать военные действия без опоры на дружественных ему имперских чинов. Кристиан IV был также королем Норвегии, герцогом Шлезвига и Гольштейна, что давало ему основание выступать от имени имперских чинов и быть своего рода предводителем одного из немецких имперских округов (Нижнесаксонского). Под натиском армии Тилли ему пришлось, правда, вскоре повернуть к Вестфалии. К тому же совсем некстати французские гугеноты под руководством герцогов де Рогана и Субиза подняли мятеж, который подтолкнул ставшего в 1624 г. первым министром кардинала Ришелье, противника Габсбургов, к сближению с Испанией и противоборству морской экспедиции Бэкингема, направленной на поддержку гугенотской крепости Ларошель на побережье Атлантического океана. Голландская республика воевала с Испанией и не могла помочь датскому королю. Карл I Стюарт предоставил ему субсидии в тех же размерах, что и Яков I, но этого было мало. Граф Мансфельд побуждал Кристиана IV двинуться в Чехию, а затем в Венгрию, чтобы воспользоваться начавшимся в Верхней Австрии крестьянским восстанием. Выступив наперерез войску Мансфельда, Валленштейн в сражении близ Дессау на Эльбе 25 апреля 1626 г. разбил его войско. Правда, Мансфельду удалось, пополнив армию новыми наемниками, прорваться в Венгрию на соединение с Бетленом, хотя тот уже пошел на переговоры с императором. Спустя четыре месяца, усилив свою армию частью войск Валленштейна, Тилли одержал победу над датским войском при Люттере в Нижней Саксонии. Тем временем и Бетлен начал отступление, узнав о провале попыток войск турецкого султана отвоевать Багдад у персов. Валленштейн блестяще использовал колебания Бетлена и принудил его подписать 28 декабря 1626 г. мир в Пресбурге, получив таким образом необходимую свободу рук для движения на север, чтобы захватить Мекленбург, Померанию и Ютландию ²⁷ .

Была ли у Валленштейна ненависть к протестантам? Едва ли. Г. Манн, отмечая расчетливость и холодность Валленштейна в вопросах веры, сравнивает его с Ришелье, терпимым протестантом, но нетерпимым к возмутителям спокойствия и сепаратистам в государстве. Заметим, что и папа Урбан VIII, ненавидя еретиков, одновременно ненавидел испанцев. Архикатолический герцог (с 1623 г. курфюрст) Максимилиан Баварский с надеждой взирал на Францию, рассчитывая на ее поддержку против слишком уж централ изаторских тенденций Вены, а лютеранский курфюрст Саксонский был сильно привержен имперской конституции. Валленштейн одинаково безразлично относился к обеим враждующим религиозным партиям. Он ненавидел голландцев как отцов революции, но уважал их как трудолюбивых ремесленников. Он мог бы даже посредничать между враждующими партиями, но опять же с целью извлечения для себя политической выгоды ²⁸ .

стр. 59

В 1627 г. Валленштейн и Тилли захватили почти всю Северную Германию. Войска Валленштейна последовательно овладели Силезией, а затем уже осенью Гольштейном, Шлезвигом и Мекленбургом. 2 сентября в Лауэнбурге Валленштейн и Тилли выработали совместные условия мира с датским королем, в которые входили: уход датских войск с территории Империи, отказ датского короля от поддержки евангелистов в Нижней Саксонии и Вестфалии, отказ от Гольштейна, возмещение военных расходов, отказ от претензий к немецким князьям и городам, отказ от союзов против Габсбургов. Вслед за этим польский король, ярый католик Сигизмунд III Ваза, пожелал Валленштейну военных успехов и дал совет исключить переговоры с датским королем до полной победы над Данией. Этот фанатичный католик мечтал о своем возвращении на шведский престол. Успехи Валленштейна вселяли в него надежду на исполнение таких устремлений. Тем более, что Валленштейн послал часть своих войск на помощь польскому королю, воевавшему против Густава-Адольфа, тем самым ухудшив положение шведов в Польше ²⁹ .